Несмотря на пасмурный январский день, на площади Ленина^[1] толпился народ, который объявляя голодовку в палатках, разбитых возле Дома совета, как бы выступал против политических игр центра, руководства страны. Уже третий день, как Джавад вместе с Вахидом голодал, закутываясь в одеяло. Вахид сильно кашлял от простуды, так как ослабел от бессонных ночей и от изнурительного голода, который был не под силу для его слабого организма. Он съеживался то стоя, то сидя, но никак не мог бороться со стужей. И в этот момент, Джавад подойдя к Вахиду, произнес.

–   Дядя Вахид, ребята поблизости разожгли костёр. Давайте посидим там. Хоть немножко разогреемся, – сказал он, помогая ему встать. Вокруг костра шли разные разговоры. Говорили, резко подвергая общественной критике тот произвол, который царил в государстве. И на фоне всего этого кто - то вымолвил;

–   Лучше разойтись по домам. Нет никакого смысла сидеть возле костра, ожидая, не зная чего.

–   Ты это о чём? По-твоему, всё это напрасно? Голодовка, бессонница, во имя, которых мы тратим столько сил? Считаешь, что следует отступать, не добившись ничего существенного? – откликнулся другой. В этот момент кто - то закричал, посеяв панику среди измученной толпы.

–   Послушайте, говорят, что в город ворвались танки, вооруженные солдаты. Их надо остановить! – задыхаясь, вымолвил тот, создавая переполох среди голодающих. Вахид удивлённо посмотрел на Джавада.

–   Что за новости? Какие ещё танки?

Джавад схватил гонца плохих новостей за шиворот и вскрикнул;

–     Эй, зачем сеешь тревогу? Кто тебя подослал? Что тебе надо?

Тот молодой парень, отпираясь, вопил во весь голос;

–     Все, все говорят об этом! Они двигаются в направлении Сиязана. Задавили машины, застрелили мирных жителей, кто попадался им в пути!

Вахид закричал от ужаса:

–     Застрелили, задавали?! Не может этого быть! Я не верю, не верю в это! Не думаю, что кто - то посмеет учинять в городе судный день. Да и солдаты ни за что не откроют огонь в мирных жителей. Чепуха! Это всё своего рода политика, чтобы люди разошлись по домам, отказываясь от своей затеи. – сказал он, демонстрируя свое недоверие. Вестник подошёл к Вахиду и заговорил хриплым голосом;

–     Дядя, я не лгу, – сказал он, – это не диверсия. Танки зашли в город, они хотят захватить его! Вам понятно?