–     Сыночек,.. свет моих погасших очей, неужели это ты? – закричала Гюльтекин, приударив головой по широкой груди своего сына. Маленькая Метанет дёргала бабушку за платье, не поняв смысл её неожиданного поведения. Гюльтекин не обращала на неё внимания, долго стоя лицом к лицу с сыном. Она приглаживала смуглое лицо, поседевшие волосы и распущенную бороду Джавада, а тот, сжав лицо матери в своих ладонях, целовал её глаза, щёки, подбородок на одном дыхании. Гюльтекин плакала, спрятав голову в объятиях сына;

–     Бабули, ну зачем ты плачесь? Бабули, а кто этот дяденька? Кто он такой? – визжала Метанет, заплакав наконец от страха. Гюльтекин подняла внучку на руки, поцеловала её влажными губами и, не выдержав, сквозь слёзы, произнесла;

–     Голубушка, Матиш, это же твой отец, это Джавад, понимаешь, твой отец Джавад.

Джавад раскрыл глаза и резким движением головы посмотрел на маленькую, пухленькую девочку, обнимающую своими маленькими ручками голову бабушки.

–     Матиш, моя малютка? Дочка, – прошептал Джавад, а потом заплакал, сильно прижав дочку к груди. - Мама, а где Медина? Она осталась наверху? Ну, ничего, я сейчас же поднимусь к ней. – сказал он, когда отпустил ребёнка.

–     Наверху? – растерянно повторила Гюльтекин. Ей было страшно признаться в том, что Медины давно уже нет в живых. Она поменяла тему разговора, лишь бы улизнуть от ответа.-  Вот видишь, эта шайтанка так сбила меня с толку, что я даже забыла закрыть дверь.

–     Мама, посмотри, я эти цветы принёс Медине. Я же обещал ей, что приду на встречу с ней с большим букетом цветов. Мама, это не тот букет, но я сдержал свое обещание. Я вернулся, вернулся в свою семью. А сейчас я поднимусь наверх и подарю ей эти цветы. –шёпотом произнёс Джавад, даже найдя в себе силы улыбнуться, от чего он давно успел отвыкнуть. Он торопился на встречу со своей женой, он торопился порадовать её своим приходом, и потому железной хваткой, держась за перила, поднимался наверх, прихрамывая на одну ногу. - Медина, Медина, я пришел, я здесь! Медина, где ты?! Зачем это ты не встречаешь меня?! Ведь я же вернулся, вернулся к тебе!– зарыдав, вымолвил Джавад, ища её то в одной, то в другой комнате. Медины не было дома. Джавад вышел в коридор с таким выражением лица, как будто он готов был расспрашивать весь мир; «Где же моя Медина?».

–     Джавад, постой, сынок, постой! – кричала за ним мать, пытаясь остановить сына. Но когда она зашла в дом после внучки, то столкнулась с вопросительным взглядом сына, в ответ, на которой прозвучала следующая фраза. - Сынок, ее больше нет. Ушла она от нас, ушла твоя Медина, Аллах забрал ее к себе, когда она подарила жизнь этой девочке.

Потом раздался горький плач. Джавад опустил голову и после того, как долго постоял на месте, напоминая столетний чинар. Он почувствовал, как его тело онемело от сильного волнения. Пальцы, которые сжимали букет цветов, лишились сил. Он уронил красные тюльпаны на линолеум, которым была покрыта площадка прихожей…Гюльтекин положила внучку на кровать и ненадолго задержалась в той комнате. Она обняла голову сына, заплакав от радости. Джавад устроился на диване, положив голову на колени матери. Потом он вытаращил глаза и начал рассказывать матери о всех бедах, которые ему пришлось пережить.