–   В чем это она права, а? Что, решили подтрунивать меня? – взбесилась Гюлебетин. - Ну, ничего, я еще вам покажу, где раки зимуют. И не надо ржать как лошадь. Я тебе сто раз говорила, мне не нравятся весельчаки, по – мне, мужчина должен быть благонравным. Послушай, я вижу, что этот смугляк тебе больше по душе. Ну и иди к нему. А меня оставь в покое. А то придется тебе плакать горючими слезами.

Медина сразу же присела к лейтенанту.

–   Ну, хорошо, хорошо, ты только не злись. – сказала она, немного утихомирившись, но после, не сдержавшись, шутливо спросила: – Скажи, а ты не приревнуешь Шюджаета?

–   Еще чего. – ответила Гюлебетин, хмурясь. - Ну ладно. Я вам задам такого жару, что…. – не докончив фразу, пригрозила она обоим, показывая указательный палец. В этот миг кто-то из солдат с гитарой на руках и подошёл к Шюджаету. Он, поняв намёк рядового, покраснел от волнения. Гюлебетин не соображала, в чём дело.  «Бой^[1], почему это он так покраснел? И зачем ему гитара?» – подумала она про себя, как Шюджает после недолгого раздумья, хотя и смущаясь, но взял гитару. Он с осторожностью положил его на правую ногу, левую ногу чуть приподнял и длинными пальцами дотронулся до его струн. Но перед тем, как исполнить какую-то мелодию, он, услышав лишние звуки, настроил инструмент. Гюлебетин моргала глазами от изумления, после чего она испытала какую-то теплоту к этому парню. Она сидела, скрестив руки в ожидании чего-то необыкновенного. Тот парень, который недавно высмеивал её вместе с Мединой, внезапно сыграл солдатскую песню, который в последнее время стал очень популярным среди народа. Медина, услышав первые ноты песни, неожиданно подключилась к исполнению, напевая альтовым голосом, в результате чего, получился прекрасный дуэт. Шюджает отвечал ей голосом тенора.

Военные пути, военные дороги,

Порохом запахло на совсем.

Когда они вернут тебя,

Вернут ко мне навеки,

Когда они вернут на совсем.

Для меня отрада - твой мундир, твой наряд,

Твой мундир, твой наряд, товарищ лейтенант!

После завершения первого куплета в исполнении Медины, лейтенант перешёл ко второму куплету. Его приятный голос эхом прозвучал в ушах Гюлебетин. 

Тот день, светлый день придёт, не грусти,

В тот день светлый день я  вернусь.

Горит, загорает родимая земля,

Пока что я  всей душою в бой рвусь.

Ты отзовись, товарищ лейтенант,

Ты оглянись, лейтенант!

Ты отзовись о благих новостях,

Ты отзовись, лейтенант!