А кому взбрело в голову в такую непогоду бродить в обратном направлении города, то есть, по береговой линии посёлка Бильгях? В то время, когда каждая живая душа собиралась вокруг тёплого очага из-за похолодания погоды, вдоль берега медленно шагала женщина Бальзаковского возраста. Женщина, которая, приглядываясь за девочкой - подростком, играющей с песком, шептала с намёком; «Как же всё-таки зловещна ирония судьбы. Она, только она сломила меня, погубила во мне всё самое святое именно тут, на этом берегу, и не взирая на мою молодость, на мои мечты, разрушила мост с прекрасным будущим. Но, спустя некоторое время по воле той же зловещей судьбы, я, наконец - то обрела покой и сумела прожить самые прекрасные минуты моей жизни вот тут, на том же берегу моря. С ума сойти! Я  нашла здесь именно то, чего я лишилась ещё много лет назад». Женщина шептала эти слова с иронией на лице. В ней не было ни чуточки надменности и злости. Она погрузилась в раздумья. Открыла ту книгу, перевернула страницу той летописи, которая состояла наверняка из пяти – десяти томов, которая, по сути, и называется жизнью. Но она испытывала всё время жгучую боль и горечь, с попыткой возвращения в недалёкое прошлое, отчего она в каждую секунду старалась не думать про тех мгновениях, память, о которых наносила ей жуткую боль. Какими только унижениями не столкнулась эта ханум за столь не короткий и короткий период. В её глазах погасло то, чего называют светом, поледенело то, чем взирают на мир. Её карие и миндалевидные глаза уставились на одну точку, а точнее, на зигзагообразный танец белых чаек, гоняющихся за дичью на открытом море. Её зоркие глаза напоминали очи привлекательной девицы, чей образ запечатлен на белом полотне разноцветной акварелью под точкой-зрения неизвестного художника. Разве человеческое бытие не возвращается на своё русло после отражения многочисленных спусков и вершин? Разве человеческое бытие не напоминает бушующие морские волны? Разве человеческое бытие не лезет из кожи вон, чтобы притягивать на дно тех, кто считает себя весьма уверенным и передвигается крепкими шагами? Разве человеческое бытие не создаёт пучину среди белого дня и не ищет жертвы среди миллионов? Чайки, хлопающие крыльями и пролетающие над морем и гоняющиеся шумно за дичью, напоминали тех людей, которые каждый день и каждую ночь возились с повседневными проблемами и капались в них. Участь  подобных людей напоминала бушующее море во время штурма. Море, синее море, иногда вселяющее в людей безумное спокойствие, а иногда способное претворять в жизнь всякое безумие, разве, по сути, не напоминает таинственную людскую природу - порой инертную, а порой помешенную, словно бездонное море? Но, к великому сожалению, если человек, попадающий в водоворот моря хотя и спасается по милости Аллаха, то для того, кто суетится в водовороте жизни, преимущественно не существует ни пути спасения, ни пути избавления. Отчего  невозможно найти того, чего теряешь безвозвратно на пути восхождения и спускания. И потому, возвращение ей судьбой той милости того, чего она отняла без жалости и снисхождения, следует считать даром, настоящей чудой, -  ибо чудеса случаются не каждый день. 

День клонился к вечеру. Погода дышала серостью. Безумные волны разбрызгивались во все стороны и бились по серым, крутым скалам. В это время над морем грохнул сильный гром. Его мелкие искры, которые трудно было разглядеть в столь пасмурный день, рассыпались над морем. Молния словно раздалась не на этом берегу, а в памяти женщины, где она давным-давно сумела угробить те воспоминания, к которым она и не намеривалась возвращаться. Молния неожиданно открыла могилу нежеланных воспоминаний, пробудила их от спячки и вдохнула в них новую жизнь. После всего этого, было ли возможным заслонять их всей настойчивостью? Отнюдь. Кто же в силах заставить умолкнуть память, заговорившуюся человеческим голосом спустя много лет? Сегодня, в эту ночь, то далёкое прошлое этой женщины, погрузившееся в её душе в долговременную спячку, намеревалось прокричать во весь голос именно на этом месте, именно здесь. Да, сегодня она была вынуждена прослушиваться к зову своего измученного сердца. Просто-напросто обязана…и всё.